Миролюбие и Философия

От самого начала истории люди, познавшие ужасы войны,  думают о мире, о том, как сделать так, чтобы конфликты не возобновлялись, а мир длился вечно. Знаменитый китайский полководец и стратег 6 века до н.э. Сунь Цзы писал: «война — это как огонь, люди, которые не сложат оружия, погибнут от собственного же оружия». Гибельность вооруженных столкновений является следствием общего нравственного принципа, согласно которому насилие порождает насилие.

Конечно же, такая важная и судьбоносная для всех людей тема, как мир, не могла не найти своего отражения в высшем проявлении человеческого разума – в философии. Однако, специальных трактатов о мире величайшие умы человечества практически не оставили. Навскидку вспоминается только кантовское «К вечному миру», да «О праве войны и мира» Гроция, причем собственно о мире речь идет только в первом. Тем не менее тема миролюбия отчетливо ощутима в самых разнообразных текстах, от обрывков досократиков до современных диссертаций.

Как было верно подмечено такими авторами как А.А. Степанов, понятие «война» чаще определяется положительно, через соотнесение с конкретными предметами и явлениями реальности, а понятие «мир» чаще определяется отрицательно, как «состояние без войны». Из этого видно, что конфликтность вообще всякой борьбы является более очевидной, ее смысл понятнее и прозрачнее, чем смысл понятия «мир». Даже более того, понятие «мира» в семантическом поле многих европейских языков связано с понятиями «покой», «неподвижность», «смерть» («мир его праху!»).

Одним из первых, кто попытался раскрыть этот парадокс, был Гераклит. Открытие всеобщей противоречивости мироздания, борьбы и взаимоперехода противоположностей как основы реальности сделало Гераклита апологетом борьбы и автором широко известного афоризма «Война – отец всего». Правда «война» здесь употреблено в крайне расширительном значении, как синоним всякой борьбы и столкновения противоположностей.

Позднее Платон, размышляя о природе мироздания и описывая идеальное государство, воплощающее в материальном мире идеальную структуру абсолютного Добра, говорит о необходимости для идеального государства в реальном мире необходимости отражать нападения и, следовательно, сословия воинов-стражей. Степанов в своей статье утверждает: «Война – объективная реальность, а мир – идея».

В западной философии, восходящей к Гераклиту и Платону, вооруженное противостояние было осмыслено не просто как результат «порчи» идеальной души (Платон) или грехопадения (христианские богословы), но как объективное, естественное состояние человека в природном мире («борьба каждого против всех» – один из аспектов человечества в «естественном состоянии» по Гоббсу). А мир – как результат сознательных усилий, направленных к идеалу. Отсюда и гуманистический пафос мыслителей Новой Европы, от утописта Кампанеллы до создателей технократической утопии «постиндустриальной цивилизации» и идеологии глобализма.

В понимании конфликтности как природы реально существующего человека и мира как глобального проекта, реализуемого путем невероятных усилий, международных соглашений и многочисленных жертв, есть много разумного и здравого. Действительно, независимо от причин, историческая реальность человека есть череда беспрерывных вооруженных столкновений, конца которым в обозримом будущем не видно. И мир является не чудесной данностью, спонтанно возникающей «по щучьему велению», а результатом тяжелой работы и героических усилий. Но в то же время онтологическое понимание истории как становящегося Человека неизбежно зацикливает войну и мир, обрекая человечество на вечное возвращение вооруженного противостояния, временно прерывающегося перемирием, и лишает смысла героические усилия отдельных миротворцев (не людей в голубых касках, как мы привыкли сегодня понимать, а тех дипломатов и политиков, которым удается иногда мирным способом урегулировать самые различные конфликты).

Мы должны понимать, что логически неразрешимое противоречие диалектически снимается путем перехода на иной уровень бытия. В этом смысле и само противоречие мыслится как распад первоначального Единства во множество, и синтез бесчисленных множеств в новое единство Целого примиряет противоположности и знаменует конец их борьбы. Что это означает применительно к нашей истории? Это означает, что окончательное примирение враждующих сторон может (и должно) быть достигнуто только при отмирании культурно-исторической среды, в рамках которой вспыхнул конфликт. Например, многовековая борьба Империи с варварами окончилась с падением Рима и формированием новых королевств в Европе раннего Средневековья. А воинственное противостояние роялистов и республиканцев в Великобритании – с образованием конституционной монархии Соединенного королевства.

В этом смысле интересна мало кем понятая идея коммунизма как фазы снятия противоположности буржуазной культуры и ее социалистического отрицания, и выхода человечества на новый виток истории, новый этап развития человечества, на котором институты собственности претерпевают радикальную трансформацию и экономические отношения освобождаются от корысти и эксплуатации – первопричины всех войн по мнению большинства мыслителей. Для современного человечества очевидно нет другого пути сохранения себя, кроме перехода к новому этапу развития, как бы он ни назывался и какими бы моделями не описывался, и прекращения непрерывно раскручивающегося на протяжении тысячелетий маховика агрессии. Собственно, все проблемы идейного поля миролюбия связаны именно с выработкой механизмов объединения разрозненных групп людей на основе таких вечных ценностей как взаимопомощь, любовь, разум и мир.

В дальнейшем мы более подробно рассмотрим наиболее актуальные вопросы в философском дискурсе миролюбия и наиболее интересные идеи различных мыслителей.